Мои родители самые дорогие для меня люди. У меня самая любящая и добрая мама на свете, а папа – самый великий отец.
И хотя уже больше 20 лет, как вы ушли в мир иной, в памяти моей и сердце всегда рядом со мной. Отец Сафей Магадеевич – уроженец д. Давлетбаева. Родился в 1911 г. в простой крестьянской семье. Кроме него, была еще младшая дочь. Ей едва четыре минуло, а папе исполнилось семь, когда от голода и болезни умерла их мама. Сирот приютила бабушка. Шла гражданская война, и деревня несколько раз переходила от красных к белым. Для красноармейцев бабушка сама пекла домашний хлеб, но, едва в Давлетбаева пришли белогвардейцы, чуть не поплатилась за это. Ее силой вытолкали из дома, и один из офицеров достал пистолет из кобуры, готовясь выстрелить. Другой, показав нагайкой на детей, которые вцепились в бабушкину юбку, обронил: «Не трогай ее, вон видишь два поскребыша». Так чудом бабушка осталась в живых. Но перенесенный за эти несколько самых страшных минут в ее жизни испуг не прошел бесследно – вскоре она умерла из-за начавшихся проблем с сердцем.
Когда мальчик превратился в юношу, влюбился в красавицу Сарбиямал из соседней д. Табынова – малой родины их любимой бабушки Айбики. Но девушка была младше Сафея, поэтому ее родители, люди порядочные и строгие, запретили выходить замуж. Лишь весной 1931-го молодые сыграли свадьбу. Вскоре у них родился первенец – мой старший брат Аскат. Через какое-то время Сарбиямал вновь оказалась на сносях. Беременность протекала тяжело, в какой-то момент понадобилась срочная помощь городских врачей. Папа, что было сил, гнал лошадь из Давлетбаева в Челябинск, стараясь в то же время не растрясти телегу, в которой лежала уже начавшая рожать супруга. И все равно приехал слишком поздно. Несмотря на все усилия, ни жену, ни дочку спасти не удалось. Через какое-то время, немного отойдя от постигшего его горя, он женился на Махубе-инай. У женщины в тот момент своих детей не было, и она с искренней радостью стала мамой Аскату.
Только-только жизнь наладилась, как началась Великая Отечественная война. Уже на рассвете 26 июня 1941 г. отца призвали в армию. Воевал он в составе 14-й гвардейской механизированной бригады самоходных орудий 3-го Украинского фронта. Прошел боевой путь от Волги до Дуная, бился в Сталинграде и освобождал этот город, ставший символом доблести и героизма советских солдат и офицеров, бил врага на территории Молдавии, Румынии, Чехословакии. За свои боевые подвиги награжден двумя орденами Красной звезды, медалями «За освобождение Сталинграда», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов», а также памятной медалью имени Жукова. При освобождении Чехословакии его тяжело ранило, в госпитале он перенес несколько сложнейших операций. Фронтовые хирурги буквально заново собрали красноармейца, тело которого было нашпиговано осколками вражеского снаряда. Но один, вошедший в локоть, так и не смогли достать – неосторожное действие привело бы к парализации всей руки. Папа так и жил с ним до последних дней.
Домой герой-фронтовик вернулся лишь в октябре 1945-го и сразу взялся за обустройство мирной жизни и быта. Махуба-инай была везде и всюду верной помощницей. А через год, 2 октября 1946-го, она родила папе дочку, брату Аскату сестренку Санию. Но радость от появления дочурки очень быстро сменилась страшным горем: Сание было всего 20 дней, когда Махуба умерла. Сказались и полуголодные военные годы, и тяжелые физические нагрузки, и болезни, которые долго копились, а потом все разом напомнили о себе. И вновь отец овдовел, оставшись с крохотным ребенком на руках. Двоюродная сестра Махубы Рахима (наша мама) сама предложила ему стать женой и матерью Аскату и малышке Сание. Скромная, добрая, трудолюбивая и очень жизнерадостная, несмотря на беды и горести, которые не обошли и ее стороной. Мама родила восемь дочерей и двоих сыновей, которые, к сожалению, умерли в младенчестве.
Папу вскоре по партийной линии назначили председателем колхоза имени Чкалова. Так наша семья в 1952 г. оказалась в селе Кулуево – на малой родине нашей мамы. И все бы ничего, все трудности можно преодолеть, было бы желание, но есть на свете такое нехорошее человеческое качество, как предательство. Папа по жизни был человеком строгим и принципиальным, лодырей и бездельников на дух не переносил, боролся с ними как мог. Вот кто-то из таких и написал на него подлый донос. Отца арестовали, посадили на два года в тюрьму. Правда, к счастью, нашелся хороший и честный следователь, который решил досконально во всем разобраться. И через год бывшего фронтовика полностью оправдали, освободили из-под стражи, вернули в семью.
Поскольку, не считая Аската, в семье росли одни девчонки, приходилось вместе выполнять всю работу, не деля ее на мужскую и женскую. Сами косили и скирдовали сено, рубили дрова, ухаживали за коровами и телятами на подворье. А еще с весны до осени за речкой Миасс все деревенские ребятишки пасли стада гусей и уток – никакого детского лагеря не надо было. Кто-то за птицей смотрит, а другие купаются, загорают, ловят рыбу и пекут картошку на костре. Потом меняемся. Так вот и выросли.
А еще отчетливо врезалось в память, как я помогала папе строить наш новый дом: чертила линии для распила, убирала углы и пазы, поддерживала и направляла бревна. И дом, надо сказать, получился у нас на славу – большой, светлый и очень уютный. А новоселье мы справили в 1962 г. Дом и сегодня стоит на берегу Миасса, из окон открывается чудесный вид на маленький островок, который весной утопает в цветах черемухи. Народная мудрость гласит, что каждый мужчина в своей жизни должен сделать три вещи: построить дом, посадить дерево и воспитать сына. Мой папа все три пункта выполнил на отлично: и сына воспитал достойного, и целый сад разбил около нашего дома. А уж сколько построил – и не сосчитать! Будучи бригадиром совхозной строительной бригады, папа участвовал в возведении сельского Дома культуры, амбулатории и не одного десятка жилых домов в первую очередь для переселенцев с «сороковки» после аварии 1958 г. Многие из этих домов и сегодня стоят, а в них живут люди.
Папа никогда и никому ни на что не жаловался. Всегда повторял: «Есть что надеть и поесть, есть крыша над головой – значит, все хорошо». А еще, несмотря на наши многочисленные расспросы, никогда не рассказывал о войне. Только говорил, что на войне не страшно не бывает. А тот, кто храбрится чересчур, значит, и в бою не был. Но иногда вдруг как затянет «Эх, Порт-Артур», а у самого голос дрожит и слезы по щекам катятся. А мы, не понимая до конца, почему взрослый, здоровый мужчина плачет, ревем вместе с ним.
Уже в старости папу избрали муллой нашей деревни. Ценили и уважали его все: и старики, и молодежь. Не единожды сама слышала: «Справедливее и мудрее Сафея-агая в деревне нет». И даже сейчас, когда прошло 22 года после его смерти, память о моем отце давлетбаевцы хранят и чтут. И маму мою помнят многие. 26 декабря прошлого года мы проводили поминальный аят по родителям. Нам ведь, если всех собрать, целый клуб нужен! Дети, внуки, правнуки и праправнуки – всего 77 человек. У башкир, кто не знает, есть традиция на аят приносить пожертвование, кто сколько сможет. Поскольку нашу большую и дружную семью тоже не обошли стороной события последнего года, было решено все деньги направить в помощь парням, что сражаются сейчас с фашистами на Украине. А еще все вместе прочли специальную молитву, чтобы каждого из них Аллах уберег от вражеских пуль и осколков, чтобы все живыми домой вернулись.
Ни папы, ни мамы нет сейчас с нами, но все равно хочется сказать им огромное спасибо за нашу жизнь, за счастливое детство. За то, что вырастили и воспитали нас достойными гражданами общества, и ни за одного из нас родителям никогда не пришлось ни краснеть, ни стыдиться. А мы свято храним в памяти ваш светлый образ.
Галия Кучукова, д. Давлетбаева.
Фото из семейного архива
